Вся биография biography.su

Нагибин Юрий Маркович

Подробности

Категория: Писатели

Опубликовано: 29.03.2019 17:57

Автор: Роман

Просмотров: 2231

Нагибин Юрий Маркович
Родился: 3 апреля 1920
Умер: 17 июня 1994 (74 года)

Биография

Юрий Маркович Нагибин родился 3 апреля 1920 года в Москве. Настоящий отец Нагибина — Кирилл Александрович Нагибин — погиб в 1920 году. Он был дворянином, и его расстреляли как участника белогвардейского восстания в Курской губернии (по словам самого писателя, был расстрелян на реке Красивая Меча в 1920 году «за сочувствие мужикам»). Кирилл Александрович оставил беременную жену Ксению Алексеевну своему другу адвокату Марку Яковлевичу Левенталю, который усыновил Юрия. Лишь в зрелые годы Юрию Марковичу рассказали, кто его настоящий отец. Мать Юрия Нагибина дала ему отчество Маркович, чтобы никто не узнал о его дворянском происхождении. Это позволило Юрию с отличием окончить школу и беспрепятственно поступить на сценарный факультет ВГИКа.

О Ксении Алексеевне, матери Нагибина рассказывает в своих воспоминаниях «Четыре друга на фоне столетия», записанных писателем и журналистом Игорем Оболенским, близкий друг Юрия Марковича — Вера Прохорова:

Я хорошо знала его мать. Ксения Алексеевна красавица была невероятная — тонкие черты лица, золотые волосы. Она была жёстким человеком, довольно острым на язык. Юрку обожала. Хотя когда я спросила её, хотела ли она ребенка, Ксения Алексеевна ответила: «Вы с ума сошли, Вера, я со всех шкафов прыгала, чтобы случился выкидыш. Но сын все равно родился. Лишь когда мне его принесли покормить, я почувствовала к нему нежность».

Вот что пишет Ю. М. Нагибин о своем происхождении в дневнике: «Моё анкетное существование весьма резко отличается от подлинного. Один из двух виновников моего появления на свет так основательно растворился среди всевозможных мифических отчимов, что можно подумать, будто я возник только из яйцеклетки. Но вытравить отца мне удалось лишь из анкетного бытия. В другом, в плоти и крови, существовании моем он непрестанно напоминает о себе».

Отчима Нагибина — Марка Левенталя, который работал в Москве адвокатом — в 1927 году сослали в Кохму Ивановской области, где он и умер в 1952 году.

В 1928 году мать Нагибина вышла замуж за писателя Якова Рыкачёва, который поощрял первые литературные опыты Юрия. В 1937 году Якова Семёновича тоже посадили.

В 1938 Юрий окончил школу с отличием и поступил в Первый московский медицинский институт, но вскоре перевёлся на сценарный факультет ВГИКа, который не окончил из-за войны.

В начале войны институт эвакуировали в Алма-Ату, а Нагибин был призван в армию и осенью 1941 года отправлен на Волховский фронт в отдел политуправления. С января 1942 года — инструктор 7-го отдела Политуправления Волховского фронта, с июля 1942 года — старший инструктор 7-го отделения политотдела 60-й армии Воронежского фронта. В его фронтовые обязанности входит разбор вражеских документов, выпуск пропагандистских листовок, ведение радиопередач. После тяжёлой контузии в бою работал до конца войны специальным военным корреспондентом газеты «Труд». В 1943 году вышел первый сборник рассказов.

Член редколлегии журналов «Знамя» (1955—1965), «Наш современник» (1966—1981). Член правления СП РСФСР с 1975 года, правления СП СССР с 1981 года. Заслуженный работник культуры ПНР.

Личная жизнь

В пятый раз женился на Белле Ахмадулиной, с которой, по свидетельствам самого писателя в его опубликованном «Дневнике» и мемуарах Василия Аксёнова «Таинственная страсть», Нагибин расстался из-за смелых сексуальных экспериментов поэтессы.

У него не было детей. Его жена Алла заявила в интервью: «Во всяком случае, я могла иметь от него детей. Но это случилось после вторжения советских войск в Чехословакию. И он мне сказал: „В этой стране я не хочу иметь детей“. Он очень серьёзно относился к продолжению рода. В этой стране он не видел будущего для детей».

Творчество

Нагибин часто переживал о том, что ему приходится писать не то, что он думает на самом деле. Но писатель оправдывает себя так: «я мог зарабатывать только пером. И на мне было ещё три человека. Берут — хорошо, дают деньги. Я приезжаю домой — там радовались».

Временами Юрию Марковичу приходилось выдумывать статьи и выдавать их за реальную жизнь для того, чтобы хоть как-то выжить: «один раз продержался на том, что писал месяц для газеты о Сталинском избирательном округе. (Это было в 1950 году). А там у меня какие-то цыгане табором приходят голосовать за Сталина с песнями-плясками, а их не пускают. Они кричат, что хотят отдать свои голоса за любимого вождя… Грузинский лётчик-инвалид, сбитый в бою, приползает на обрубках… Редактор спрашивает: „Скажите, что-нибудь из этого всё-таки было?“. Я говорю: „Как вы считаете, могло быть?“. Он: „Но мы же могли сесть!“. Но не только не сели, а ещё и премиальные получили!»

Нагибин делил литературу на халтуру и искусство. Причем, халтуру в своём опубликованном «Дневнике» сравнивал с водкой: «Халтура заменила для меня водку. Она почти столь же успешно хотя и с большим вредом позволяет отделаться от себя. Если бы родные это поняли, они должны были бы повести такую же самоотверженную борьбу с моим пребыванием за письменным столом, как прежде с моим пребыванием за бутылкой. Ведь и то, и другое — разрушение личности. Только халтура — более убийственное».

Халтурой Нагибин называл литературную подёнщину советских писателей, сочинение газетных статей, — сначала посвящённых вождю, а позже восхваляющих социалистический строй, — и сценариев к советским кинофильмам. Но в то же время писатель осознавал другую сторону своей деятельности: «стоит подумать, что бездарно, холодно, дрянно исписанные листки могут превратиться в чудесный кусок кожи на каучуке, так красиво облегающий ногу, или в кусок отличнейшей шерсти, в котором невольно начинаешь себя уважать, или в какую-нибудь другую вещь из мягкой, теплой, матовой, блестящей, хрусткой, нежной или грубой материи, тогда перестают быть противными измаранные чернилами листки, хочется марать много, много».

Много ездил за рубеж (Финляндия — 1955, ГДР — 1956, Венгрия — 1958, Греция, Турция, Египет — 1962, Югославия, Венгрия, Болгария — 1964, Норвегия, Швеция, Австрия, Италия, Бельгия, Люксембург — 1965, Польша, Чехословакия, Япония, Бирма, Гонконг — 1966, Румыния — 1967, Франция, Сирия, Ливан — 1968, США, Нигерия, Дагомея — 1969, Венгрия, Франция, Конго, Габон — 1971, Польша, Чехословакия, Норвегия — 1972, Италия, Чехословакия, Япония, Польша — 1973, Сингапур, Австралия, Чехословакия, Польша, Болгария — 1974, ГДР — 1975, Австрия — 1976, Дания, Югославия, Индия — 1977, Франция, Испания, Норвегия — 1978, США, Италия — 1979, Венгрия — 1982, Венгрия — 1983, Венгрия, Австрия — 1984, Италия — 1985 и др).

Нагибин, по оценке Андрона Кончаловского, был талантливейшим писателем, журналистом и сценаристом, но ему дорого пришлось заплатить за тёплое место под солнцем в советской системе. Единственной отдушиной для Нагибина стал его «Дневник», который впоследствии оказался самым лучшим и самым откровенным произведением писателя.

Нагибин очень ответственно относился к писательскому творчеству, он до конца продумывал свои рассказы и фиксировал их в планах, прежде чем написать. Затем они претерпевали лишь стилистическую правку. Он пишет эпизоды, не судьбы, выявляя существенное в незначительном и повседневном. Благодаря этому, а также любви писателя к среднерусским лесам и болотам Мещерского края его проза обнаруживает родство с прозой К. Паустовского. Но тот воспринимал природу как любитель пеших прогулок, а Нагибин — как охотник (напр., «Когда утки в поре», 1963). По содержанию рассказы Нагибина очень разнообразны, хотя преобладают у него темы войны, природы, любви; он показывал людей всех слоёв общества, занятий и возрастных групп, часто и детей. Объединяет все его произведения то, что центральное место в них занимают человеческие отношения, вера в доброе в человеке, удачные психологические мотивировки и безупречность писателя в вопросах совести, чести, долга. Основной темой своего творчества Нагибин назвал однажды «пробуждение человека», а значит, узнавание заново своего окружения, более осознанное, положительное отношение к другому, а через это — к самому себе.

Произведения

Критика

Киносценарии

Образ в искусстве

• Назад
• Вперёд