Данилевский Николай Яковлевич
- Подробности
- Категория: Ученые
- Опубликовано: 28.02.2016 12:01
- Автор: Биограф
- Просмотров: 5553
Данилевский Николай Яковлевич
Родился: 28 ноября (10 декабря) 1822 года.
Умер: 7 (19) ноября 1885 (62 года) года.
Биография
Николай Яковлевич Данилевский (28 ноября [10 декабря] 1822, с. Оберец, Ливенский уезд, Орловская губерния — 7 ноября 1885, Тифлис) — русский социолог, культуролог, публицист и естествоиспытатель; геополитик, один из основателей цивилизационного подхода к истории, идеолог панславизма.
Основные идеи
Критика общечеловеческой цивилизации.
Концепция культурно-исторического типа, состоящего из четырёх основ: религия, культура (наука, искусство, техника), политика, общественно-экономический уклад. Культурно-исторические типы или цивилизации противостоят этнографическому материалу.
Уроженец Орловской губернии, сын заслуженного генерала, Данилевский воспитывался в Царскосельском лицее (1836—1843), а затем был вольным слушателем на факультете естественных наук в Санкт-Петербургском университете. Занимаясь специально ботаникой, он также изучал социалистическую систему Фурье.
Получив степень кандидата и выдержав магистерский экзамен, он был в 1849 году арестован по делу Петрашевского. Проведя 100 дней в Петропавловской крепости, он представил оправдательную записку, в которой доказал свою политическую невиновность, и был освобождён от суда, но выслан из Петербурга и определен в канцелярию сначала вологодского, а потом самарского губернатора.
В 1853 году он был командирован в учёную экспедицию под начальством академика Бэра для исследования рыболовства по Волге и Каспийскому морю. В 1854 году начинает работу над монументальным трудом «О климате Вологды», в котором нередко опирается на труд А. Ф. Фортунатова «Метеорологические наблюдения и разные физические замечания, сделанные в Вологде». В 1857 году, причисленный к департаменту сельского хозяйства, он был отправлен для таких же исследований на Белое море и Северный Ледовитый океан. После этой экспедиции, продолжавшейся три года, он совершил много менее значительных поездок в различные края России. Данилевским было выработано законодательство по части рыболовства во всех водах европейской части России.
Творческая деятельность
Основной труд Данилевского, «Россия и Европа», печатался сначала в журнале «Заря». Первое отдельное издание (ошибочно показанное вторым) вышло в 1871 г, второе (ошибоч. 3-е) в 1885 и третье (ошиб. 4-е) в 1887 г.
Другой обширный труд Данилевского, «Дарвинизм», появился в 1885. В двух толстых книгах (к которым после смерти автора присоединён ещё дополнительный выпуск) Данилевский подвергает теорию Дарвина подробному разбору с предоставленною целью доказать её полную неосновательность и нелепость. К этой критике, вызвавшей восторженные похвалы H. H. Страхова, безусловного приверженца Данилевского, специалисты-естествоиспытатели отнеслись вообще отрицательно. Кроме горячего нападения со стороны известного ботаника, московского профессора Тимирязева, вступившего в резкую полемику со Страховым, сочинение Данилевского было разобрано академиками Фаминцыным и Карпинским.
Первый, рассмотревший всю книгу по главам, приходит к следующим заключениям: «Из числа приводимых им возражений сравнительно лишь весьма немногие принадлежат автору „Дарвинизма“; громаднейшее большинство их, и притом самые веские, более или менее подробно заявлены были его предшественниками (далее указываются Негели, Агассис, Бэр, Катрфаж и в особенности трёхтомное сочинение Виганда); Данилевским же они лишь обстоятельнее разработаны и местами подкреплены новыми примерами…» «Книгу Данилевского я считаю полезною для зоологов и ботаников; в ней собраны все сделанные Дарвину возражения и разбросаны местами интересные фактические данные, за которые наука останется благодарною Данилевскому».
Академик Карпинский, разбиравший палеонтологическую часть «Дарвинизма», дает следующую её оценку: «в авторе можно признать человека выдающегося ума и весьма разнообразных и значительных знаний; но в области геологии сведения его, нередко обнимающие даже детали, не лишены и крупных пробелов. Без сомнения, это обстоятельство, а также предвзятое, утвердившееся уже до рассмотрения вопроса с геологический стороны, убеждение в несправедливости теории эволюции было причиной, что Данилевский пришёл к выводам, с которыми нельзя согласиться» (см. «Вестник Европы», 1889, кн. 2).
Сочинение Данилевского, представленное в Академию наук для соискания премии, не было её удостоено.
В XX веке «Дарвинизм» был высоко оценён родоначальником номогенеза Л. С. Бергом:
Книга эта, конечно, всем естествоиспытателям по наслышке известна, но из людей моего возраста, я думаю, найдется в России едва пять-шесть человек, которые её читали бы: за ней имеется слава Герострата. <…> Прочитав её, я с радостным удивлением убедился, что наши взгляды во многом одинаковы. Труд Данилевского, результат обширной эрудиции автора, есть произведение, заслуживающее полного внимания. В нём заключена масса дельных соображений, к которым независимо впоследствии пришли на Западе.
— Номогенез, или Эволюции на основе закономерностей. Пг., 1922. С. III-IV.
Кроме двух названных книг Данилевский напечатал в различных периодических изданиях много статей, частью по своей специальности, частью публицистического характера. Некоторые из них изданы H. H. Страховым в 1890 году под заглавием «Сборник политических и экономических статей H. Я. Данилевского»; там же и подробный перечень всего им написанного.
«Россия и Европа»
Данилевский, отрицая всякую общечеловеческую задачу в истории, считает Россию и славянство лишь особым культурно-историческим типом, однако наиболее широким и полным Данилевский видит в человечестве только отвлеченное понятие, лишенное всякого действительного значения и оспаривает общепринятые деления — географическое (по частям света) и историческое (древняя, средняя и новая история). При этом Данилевский выставляет в качестве действительных носителей исторической жизни несколько обособленных «естественных групп», которые обозначает термином «культурно-исторические типы».
Всякое племя или семейство народов, характеризуемое отдельным языком или группою языков, довольно близких между собою для того, чтобы сродство их ощущалось непосредственно, без глубоких филологических изысканий, составляет самобытный культурно-исторический тип, если оно вообще по своим духовным задаткам способно к историческому развитию и вышло уже из младенчества. Таких типов, уже проявившихся в истории, Данилевский насчитывает 10: египетский, китайский, ассиро-вавилоно-финикийский [?, он же халдейский (?), или древнесемитический], индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, новосемитический, или аравийский, и германо-романский, или европейский. Россия со славянством образуют новый культурно-исторический тип, который должен проявиться в скором времени, совершенно отличный и отдельный от Европы. К этим несомненным, по Данилевскому, естественным группам он причисляет ещё два сомнительных типа (американский и перуанский), «погибших насильственною смертью и не успевших совершить своего развития» (в отношении Новой Америки Данилевский так и не признал особый вырабатывающийся культурно-исторический тип).
Данилевский, как и Рюккерт (хотя в несколько ином распределении), признает четыре общих разряда культурно-исторической деятельности: деятельность религиозная, собственно культурная (наука, искусство, промышленность), политическая и социально-экономическая.
Признавая человечество за пустую абстракцию, Данилевский видит в культурно-историческом типе высшее и окончательное выражение социального единства. Если та группа, которой мы придаем название культурно-исторического типа, и не есть абсолютно высшая, то она во всяком случае высшая из всех тех, интересы которых могут быть сознательными для человека, и составляет, следовательно, последний предел, до которого может и должно простираться подчинение низших интересов высшим, пожертвование частных целей общим.
Отрицая то, что для культурно-исторического типа прежде всего нужна культура, Данилевский предлагает некое славянство в себе и для себя, признает за высшее начало самую особенность племени независимо от исторических задач и культурного содержания его жизни. Такое противоестественное отделение этнографических форм от их общечеловеческого содержания могло быть сделано только в области отвлеченных рассуждений. При сопоставлении же теории с действительными историческими фактами она оказывалась с ними в непримиримом противоречии. История не знает таких культурных типов, которые исключительно для себя и из себя вырабатывали бы образовательные начала своей жизни. Данилевский выставил в качестве исторического закона непередаваемость культурных начал — но действительное движение истории состоит главным образом в этой передаче.
В изложение своего взгляда на историю Данилевский вставил особый экскурс о влиянии национальности на развитие наук. Здесь он как будто забывает о своей теории: вместо того, чтобы говорить о выражении культурно-исторических типов в научной области, указывается лишь на воздействие различных национальных характеров — английского, французского, немецкого и т. д. Различая в развитии каждой науки несколько главных степеней (искусственная система, эмпирические законы, рациональный закон), Данилевский находил, что учёные определенной национальности преимущественно способны возводить науки на ту или другую определенную степень. Эти обобщения оказываются, впрочем, лишь приблизительно верными, и установленные Данилевским правила представляют столько же исключений, сколько и случаев применения. Во всяком случае этот вопрос не находится ни в каком прямом отношении к теории культурно-исторических типов.
Занимающие значительную часть книги Данилевского рассуждения об упадке Европы и об отличительных особенностях России (православие, община и т. п.) вообще не представляют ничего нового сравнительно с тем, что было высказано прежними славянофилами. Более оригинальны для того времени, когда появилась книга, политические взгляды Данилевского, которые он резюмирует в следующих словах:
Европа не только нечто нам чуждое, но даже враждебное, что её интересы не только не могут быть нашими интересами, но в большинстве случаев прямо им противоположны
Та цель, ради которой русские должны, по Данилевскому, отрешиться от всяких человеческих чувств к иностранцам и воспитать в себе и к себе odium generis humani — заключается в образовании славянской федерации с Константинополем как столицей.
Критика
«Россия и Европа» приобрела в России известность и стала распространяться лишь после смерти автора. Критически разбирали теорию Данилевского Щебальский, академик Безобразов, профессор Кареев, Милюков. Безусловным апологетом её выступал неоднократно Н. Страхов, положительно её оценили К. Н. Бестужев-Рюмин и В. Розанов. Достоевский назвал «Россию и Европу» «настольной книгой каждого русского». Сильное влияние оказал Данилевский на взгляды К. Леонтьева, признававшего его одним из своих учителей. Наследником историософских взглядов Данилевского считал себя Н. Трубецкой. Высоко ценил «Россию и Европу» Л. Гумилёв.
Основательной критике работу Н. Я. Данилевского «Россия и Европа» подверг русский мыслитель и философ В. С. Соловьёв (статья «Россия и Европа», позже вошедшая в сборник «Национальный вопрос в России»), указывавший на поверхностность и необъективность автора и его противоречие самому себе. В то же время В. С. Соловьёв признал, что работа Н. Я. Данилевского «Дарвинизм» представляет собой «самый обстоятельный и прекрасно изложенный свод всех существенных возражений, сделанных против теории Дарвина в европейской науке», но высказал сожаление, что Николай Яковлевич не предложил никакой оригинальной концепции взамен концепции Дарвина. В советской историографии 1920-х Данилевский характеризовался как крайний реакционер, черносотенец, идеолог экспансии русского царизма.
Собственно, ключевым моментом в концепции Данилевского, который и по сей день включают в курсы истории социологии во всем мире, является цикличность цивилизационного процесса. В отличие от Тойнби и Шпенглера, Данилевский не сосредотачивает своего внимания на признаках упадка или прогресса, но собирает обширный фактологический материал, позволяющий за множеством исторических особенностей увидеть повторяемость социальных порядков.
На данный момент Данилевский заслуженно признан классиком русской геополитики, оказавшим сильное влияние, к примеру, на евразийскую геополитическую школу, наряду с О. Шпенглером он признан основателем цивилизационного подхода к истории. Также ему принадлежат небольшие, но бесспорные заслуги в области естествознания и народного хозяйства.
Публикации
О движении народонаселения в России. СПб.,1851.
Климат Вологодской губернии. СПб.,1853.
Данилевский Н. Я. Россия и Европа. — М.: «Книга», 1991. — 576 с. — 90 000 экз. — ISBN 5-212-00482-9
Данилевский Н. Я. Россия и Европа. — М.: ИЦ «Древнее и современное», 2002. — 550 с. — 2 000 экз. — ISBN 5-902250-02-1. (в пер., суперобл.)